В июле 2019 года Министерство по вопросам временно оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц (МинВОТ) объединили с Министерства по делам ветеранов (МинВет) и создали – Министерство по делам ветеранов, временно оккупированных территорий и внутренне перемещенных лиц Украины (МинВВОТ).

Но новое ведомство ждет реорганизация. Как заявила глава МинВВОТ Оксана Коляда, министерство будет разделено. Скорее всего, останется Министерство по делам ветеранов (МинВет) и появится Министерство по вопросам реинтеграции. Эксперты прокомментировали «Донецким новостям» это решение и его возможны последствия.

Алексей Кущ, эксперт инcтитута Growford:

– Думаю, что смысл объединения МинВет и МинВОТ было продиктовано тем, что у новой власти не было достаточно кандидатур, которые могли бы аозглавить данные министерства. В итоге получили некий гибрид, при том, что у МинВОТ и МинВет – разный функционал.

Честно говоря, мне не совсем понятна необходимость создания отдельного «ветеранского министерства». Мы в какой-то мере просто скопировали опыт США. Но там проблема ветеранов значительно масштабнее, чем в Украине. Ведь Штаты практически постоянно ведут войны за рубежом. Это не только Вьетнам. Это и Афганистан, и Ирак, и ряд других стран.

В Украине же, как мне кажется, те деньги, которые закладывали на создание МинВет, логичнее было бы отдать на программы, связанные с ветеранами. А при Министерстве соцполитики (Минсоц) создать специальный департамент, который бы координировал работу с ветеранскими организациями на местах (они лучше знают все проблемы). Со стороны государства хватило бы небольшого координационного центра.

Все при том же Минсоце следовало бы создать и департамент, который занимался бы пенсионерами, проживающими на временно оккупированных территориях, а также – внутреннее перемещенными лицами (ВПЛ). По большому счету – ветераны, ВПЛ и пенсионеры с оккупированного Донбасса – это все категории людей, которые имеют определенный набор социальных проблем. И заниматься этим должно профильное министерство. А то ведь получается, что Минсоц частично лишили присущих ему функций, тогда как в глазах людей именно это ведомство отвечает за соцполитику. Логично было бы, чтобы в руках Минсоца была полная концентрация определенных рычагов и инструментариев. И чтобы именно это министерство несло ответственность за них.

А вот Министерство по вопросам реинтеграции, действительно, необходимо. Ведь нам нужна комплексная государственная политика в этом направлении. И такое министерство стало бы – без распыления на точечные проблемы – тем самым мозговым центром, который бы разрабатывал все аспекты реинтеграции (социальный, экономический, информационный, военный, внешнеполитический) и координировал различные министерства и ведомства, реализуя данную стратегию.

Энрике Менендес, глава аналитического центра «Институт региональной политики»:

– Я считаю неправильной, провальной идею изначального объединения двух разных министерств, двух разных процессов. Так что – поддерживаю разделение МинВВОТ.

При этом нужно понимать, что от простого разделения эффективнее работа не будет. Прежнее МинВОТ работало бессистемно, не имело ресурса. И если Министерство по вопросам реинтегации не получит соответствующие полномочия и ресурсы – толку не будет и от него.

Новое министерство должно участвовать во всех политических процессах, связанных с Донбассом. Иметь квоту в Минской переговорной группе. Контактировать с руководством военно-гражданских администраций в Донецкой и Луганской областях. Должны быть созданы соответствующие департаменты. Чтобы во время реальной реинтеграции подконтрольная часть Донбасса была к ней готова. И чтобы были люди, готовые зайти в исполнительную власть на реинтегрированной территории. Должны быть построены механизмы, которые позволят пройти этот непростой процесс максимально безболезненно и эффективно.

Игорь Попов, эксперт Украинского института будущего:

– Главные причины реформы этих министерств – политические. Президент Владимир Зеленский реально готовит реинтеграцию неконтролируемых территорий Донбасса, и эта работа требует специальной координации на уровне правительства.

Бывшее МинВОТ занималось реализацией задач в условиях открытого конфликта, экономической блокады и урезания социальных программ для тех территорий. Для нынешней власти программа-максимум – это возврат территорий на условиях особого статуса, а тактические задачи – снятие экономической блокады, возобновление выплат пенсий, запуск специальных СМИ, гуманитарный диалог. Политический диалог также может быть расширен и проходить не только в Минске.

В то же время, Министерство по делам ветеранов имеет несколько другие (несомненно важные и масштабные) задачи – социальная адаптация ветеранов, проекты трудоустройства, социальной защиты, юридической поддержки.

Слияния министерств не дали эффекта ни в данном случае, ни тем более при объединении Минэкономики с Минагропромом. Функции структурных подразделений остались те же, но добавилось управленческого бардака. Поэтому пока что можно «развести» сотрудников по старым проверенным структурам.

Мария Красненко, правозащитник, юрист Общественного холдинга «Группа влияния» («Група впливу»):

– Вопросы функционирования объединенного министерства (МинВВОТ) возникли с момента принятия такого решения. Отдельные представители власти и гражданского общества говорили о нецелесообразности такого решения, о необходимости создания офиса профильного вице-премьер-министра, поскольку указанные вопросы частично входят в полномочия всех министерств.

Другим фактором не в пользу объединенного министерства оставалась возможность сочетать интересы различных категорий граждан – участников боевых действий и переселенцев, жителей временно оккупированных территорий.

Нельзя сказать, что объединенное министерство «провалилось» или показало отрицательные результаты. Но не приходится говорить и о том, что сформированные цели (в соответствии с планом действий правительства) покрывают все запросы, равно как о том, что налажена коммуникация между другими министерствами.

В конечном итоге, важен не сколько формат, сколько возможные применимые механизмы влияния и готовность к действиям. Надеемся, что в новом формате работы их будет (как и понимание проблемы) еще больше.

Олег Вострых, руководитель Фундации «Высшая школа профессиональной политики»:

– Видеть логику в действиях правительства становится все тяжелее. Промышленное производство падает, специалисты и просто работоспособное население разъезжаются по миру в поисках достойной оплаты своего труда, армия пенсионеров и социальная нагрузка на бюджет растут, на востоке Украины продолжаются военные действия и продолжают гибнуть наши военные.

Так что говорить и о логике изначального объединения ведомств в одно (в МинВВОТ), а теперь его разъединения – не приходится. Ведь реально стратегической задачи у всего нынешнего правительства нет. Есть набор фраз о создании миллиона рабочих мест, водопаде инвестиций в украинскую экономику и прочем наборе типовых популистских заявлений. Что и подчеркнула нынешняя министр Оксана Коляда, которая сама признала, что надо применить принципиально новый подход и стратегическое видение.

«Стратегическое видение», вероятней всего, в данном случае, это то, что не смогли поделить бюджеты и соответствующие процессы под них внутри Кабмина. Либо появилась фигура, которой необходима должность в статусе министра для усиления одной из групп влияния в правительстве. Как тут не вспомнить закон Паркинсона о росте числа чиновников независимо от количества производимой работы. Исходя из этого, вероятно, и было принято решение о разделении. О каких-то серьезных программах и улучшении процессов внутри министерства пока говорить не приходится.

Михаил Фоменко, юрист-аналитик общественной организации «Донбасс-SOS»:

– Совмещение двух министерств в одно рассматривалось как экономия бюджетных средств. Чем обусловлено сейчас их разделение – трудно сказать.

Возможно, пришло понимание, что в рамках министерства, глава которого больше занимается вопросами ветеранов, должным образом не обеспечивается внимание к вопросам внутренне перемещенных лиц. Возможно – по иным причинам, которые мы не знаем.

Изначально позиция вице-премьера по реинтеграции, которую сейчас предлагают сделать, была наилучшим вариантом. Почти все правозащитные организации считали это правильным. У нас был бы отдельный орган, который занимался непосредственно вопросами реинтеграции. А не смешение органов, как в итоге произошло с МинВет и МинВОТ. И не профильные замминистры, каждый из которых бы занимался своей частью работы, без ответственного, без согласованного центра, который бы эту работу направлял.

В этом плане позиция вице-премьера или профильного министерства со своим министром – лучше. Тогда разрабатывать политику реинтеграции, ее реализовывать будет конкретно ответственное лицо и министерство.

Юлия Тищенко, аналитик Украинского независимого центра политических исследований:

– Решение об институциональной реорганизации можно только приветствовать. Темы, связанные с проблемами временно оккупированных территорий интегральные. Одно министерство не может решать вопросы образования, экологии, экономики оккупированных территорий, заниматься переселенцами. Не хватает координации. Поэтому разделение МинВВОТ логично с точки зрения проблем, функционала.

Для интегрального решения проблем оккупированных территорий должен быть вице-премьер-министр + министр по вопросам этих территорий. Для того, чтобы решать проблемы в различных политиках и сферах. В разных министерствах должны быть ответственные по вопросам оккупированных территорий.

Есть и иностранная практика. Например, в Молдове, вице-премьер-министр + министр, там 25 лет конфликта доказали эффективность такой институциональной составляющей. Поэтому министр Оксана Коляда демонстрирует реальное видение всех институциональных вызовов. Если реинтеграция – приоритет, то для реализации соответствующей политики следует создавать институциональные условия.